Милий Алексеевич Балакирев не относится к тем композиторам, которых принято называть великими, но известность ему принес так называемый «Балакиревский кружок». Как музыкант, как человек, Балакирев оказал большое влияние на ход развития русской музыки второй половины XIX века. Яркий талант, огромное обаяние, широкий кругозор, активность жизненной позиции – все это сделало Милия Алексеевича магнитом, притягивавшим к себе самых талантливых представителей музыкальной молодежи конца 50-х и 60-х годов XIX века.
Милий Балакирев родился и вырос в Нижнем Новгороде. Его отец был чиновником, занимавшим в городе видное положение. В семье любили и понимали музыку. Первой учительницей будущего композитора была его мать. Занятия с ней да еще недолгое обучение у профессионалов-педагогов – этим и ограничилось музыкальное образование подростка. Далее он осваивал инструмент сам, совершенствовался в фортепианной игре, и так сумел развить свои блестящие природные способности, что уже в пятнадцатилетнем возрасте ему рукоплескал зал — он начал выступать в концертах.
Происходило это в доме А.Д.Улыбышева, доме, который по праву считался центром музыкальной культуры в Нижнем Новгороде. Хозяин дома был человеком умным, с широким кругозором. Он выступал в печати как музыкальный критик. Его «Новая биография Моцарта», увидевшая свет в 1843 году на французском языке (на русский переведена позднее), была первым серьезным исследованием творчества Моцарта. В доме Улыбышева в Нижнем и в его родовом имении, расположенном поблизости, часто устраивались музыкальные вечера, звучала камерная и даже симфоническая музыка в исполнении музыкантов-любителей.
Улыбышев, заметив талант молодого Балакирева, искренно к нему привязался. Именно в его доме, на музыкальных вечерах, Балакирев приобрел опыт концертных выступлений как пианист, а потом как дирижер. Это была отличная школа! Выступления Милия Алексеевича продолжались и в Казани, где Балакирев поступил в университет вольнослушателем математического факультета.
Когда Балакиреву было 19 лет, он, приехав в Петербург, познакомился с Глинкой, музыку которого, он, несомненно, знал. Знакомство это носило непродолжительный характер – через четыре месяца Глинка уехал за границу. Эта поездка стала последней в его жизни. Но в Петербурге оставались друзья и последователи Глинки: А.С.Даргомыжский, А.Н.Серов – композитор и критик, братья Стасовы, старший из которых, Владимир, вскоре стал ближайшим другом Балакирева. Стасов, будучи на 12 лет старше, много знал и видел, путешествовал за границей, выступал в печати как критик и публицист. Стасов и Балакарев были схожи в том, что оба жадно тянулись к передовым явлениям жизни и искусства. Письма молодых людей (а они переписывались постоянно, даже живя в одном городе) полны впечатлений от любимых книг, музыки, спектаклей.
Постепенно вокруг них группируется кружок молодых любителей музыки. Ядром кружка Балакирева были, кроме него самого, четверо друзей, впоследствии ставших известными композиторами. Тогда, в конце 50-х годов, никто из них еще не был профессионалом-музыкантом. Модест Мусоргский служил в Преображенском гвардейском полку, Цезарь Кюи был военным инженером, Николай Римский-Корсаков – офицером флота, только что возвратившимся из учебного кругосветного плавания. Позже к ним присоединился Александр Бородин – молодой профессор с кафедры химии.
В 1862 году кружок уже окончательно сложился. Его можно было назвать «кружком двадцатилетних»: самому старшему, А.П.Бородину, было двадцать девять лет, младшему, Н.А.Римскому-Корсакову, всего восемнадцать! Тридцативосьмилетний Стасов мог бы казаться здесь представителем поколения отцов, если бы не его юношеский темперамент и задор. Балакирев, уже имевший опыт концертных выступлений, великолепно знавший музыкальную классику, естественно, становится главой кружка, учителем и советчиком талантливых, но менее опытных музыкантов. На собраниях кружка друзья показывали новые произведения, обсуждали их, спорили, шумели. Слово Балакирева, остро чувствовавшего как удачные, так и неудачные решения творческих задач, являлось самым веским.
Участников кружка сближала не только любовь к музыке, но и общность художественных идеалов. Вслед за Глинкой, перед которым они преклонялись, молодые композиторы стремились утвердить национальный стиль в музыке. Для этого нужно глубоко осознавать и историю своего народа, и проявления его творческого духа – былины, сказки, песни. Нужно понять и развить принципы, лежащие в основе народного музыкального творчества. Но, горячо любя русское общество, балакиревцы широко, свободно, талантливо вводили в русскую музыку (вслед за Глинкой) образы Востока. Фортепианная фантазия Балакирева «Исламей» стала одним из первых образцов блестящей обработки народных восточных тем в инструментальной музыке.
Так из группы любителей под руководством Балакирева сформировалось яркое творческое направление, это дало повод В.В.Стасову в одной из статей написать: «…Сколько поэзии, чувства, таланта и уменья есть у маленькой, но уже могучей кучки русских музыкантов». Выражение «Могучая кучка» утвердилось в истории музыки для обозначения пяти основных представителей балакиревского кружка (а кроме композиторов, к нему примыкали и музыканты-исполнители, например, сестры Надежда и Александра Пургольд – пианистка и певица).
Балакиревцы, и, в первую очередь, сам Милий Алексеевич, были людьми общественно активными. Кюи, Бородин выступали со статьями, поддерживавшими все живое и свежее, громившими застой и рутину в искусстве. Они ратовали и за то, чтобы сделать музыкальное искусство достоянием самых широких масс. Много сил и энергии вложил Балакирев в создание Бесплатной музыкальной школы, которая стала и концертной организацией, и учебным заведением самого демократического типа, о чем говорит уже само название. Концерты Бесплатной школы сильно отличались по программам и по составу слушателей от концертов Русского музыкального общества, хотя в них Балакирев принимал участие, как дирижер. Популярность Балакирева росла. В 1867 году его пригласили в Прагу для постановки оперы Глинки «Руслан и Людмила», прошедшей с огромным успехом.
Конец 50-х и 60-е годы – пора расцвета Балакирева как композитора. В этот период написаны его лучшие произведения. Кроме уже упоминавшейся фантазии «Исламей», это была музыка к трагедии Шекспира «Король Лир», «Увертюра на темы трех русских песен» и еще одна симфоническая увертюра – «1000 лет». Она написана под впечатлением статьи Герцена «Исполин просыпается», проникнутой жаждой пробуждения скрытых сил русского народа. Много писал Балакирев и вокальных сочинений. Это сборник обработок русских народных песен, записанных во время поездки по Волге. Романсы на слова Пушкина, Лермонтова, те, в которых отражены пленившие композитора образы Кавказа («Песня Селима», «Грузинская песня»).
Но это блистательное начало имело совсем неожиданное продолжение. Любимое детище Балакирева – Бесплатная музыкальная школа – требовало не только энтузиазма, но и материальных средств, а их-то и не было. Чтобы поправить дела, композитор решил дать концерт в родном Нижнем Новгороде, но концерт не принес ни успеха, ни денег. И деятельность Бесплатной школы остановилась. Для Балакирева это было таким ударом, от которого он, по сути, так и не оправился. Дело в том, что при всей пылкости и активности натуры, Балакирев легко впадал в отчаяние и пессимизм. Так произошло и после неудачного концерта.
Балакирев на несколько лет отходит от музыкально-общественной деятельности, поступив на службу в управление железных дорог. Отходит от своих друзей, сближается с людьми, совсем чуждыми его прежним, передовым взглядам.
И когда Милий Алексеевич все же вернулся к творчеству, а, отчасти, и к музыкальной деятельности – это был уже не прежний Балакирев с его когда-то огненным темпераментом. Писал он теперь медленно, по многу раз переделывая написанное, нередко возвращаясь к замыслам молодых лет. Из сочинений, написанных после пережитого кризиса, лишь одно можно поставить в ряд с ранними. Это симфоническая поэма «Тамара» на сюжет стихотворения Лермонтова.
Но былой огонь, когда-то зажигавший сердца слушателей Балакирева, не погас бесследно. То, что не было доведено до конца самим композитором, нашло продолжение в творчестве его современников и последователей.
Основные сочинения Балакирева
Для оркестра: две симфонии, Увертюра на тему испанского марша, Увертюра на темы трех русских песен, музыкальная картина «1000 лет» (1864, 2-я редакция – «Русь» — 1887), Чешская увертюра (1867, 2-я редакция – «В Чехии» — 1905), музыка к трагедии Шекспира «Король лир» (1861, 2-я редакция – 1905), симфоническая поэма «Тамара» (1882 год).
Для фортепиано с оркестром: два концерта
Для одного фортепиано: фантазия «Исламей», две сонаты, мазурки, ноктюрны, вальсы и другие пьесы, переложения для фортепиано сочинений Глинки, Берлиоза, Бетховена и других композиторов.
Для голоса и фортепиано: более сорока романсов на стихи Пушкина, Лермонтова, Кольцова, сборник русских песен.