Русский поэт Алексей Васильевич Кольцов родом с земли Воронежской. Сам он о себе говорил: «Какой я поэт? Я просто песенник»! Он действительно был песенником, но при этом, конечно, и поэтом.
Как песни соловья навеваются весенним солнцем и зеленеющим лесом, так и песни Кольцова навеяны ему привольными степями, широкошумными дубравами, могучими потоками вод, в общем, чудными картинами природы.
«Соловей»
Пленившись розой, соловей
И день и ночь поёт над ней;
Но роза молча песням внемлет,
Невинный сон её объемлет…
На лире так певец иной
Поёт для девы молодой;
Он страстью пламенной сгорает,
А дева милая не знает —
Кому поёт он? отчего
Печальны песни так его?..
«Песня»
Светит солнышко, —
Да осенью;
Цветут цветики –
Да не в пору;
А весной была
Степь желтая,
Тучки плавали
Без дождика.
По ночам роса
Где падала,
Поутру трава
Там сохнула.
И все пташечки,
Касаточки,
Пели грустно так
И жалобно,
Что, их слушая,
Кровь стынула,
По душе лилась
Боль смертная.
Так прошла моя
Вся молодость —
Без любви-души,
Без радости.
Песни — это не простая вещь. Песня – это коренная основа народной поэзии. Первобытные народы, ещё не создавшие эпоса, ещё не успевшие выразить своей житейской мудрости в пословицах и поговорках, — уже складывают песни и поют их. Никакая другая форма поэзии не трогает так сильно, не действует так повсеместно, как песня. Поэтому быть песенником, как Кольцов, почётно и важно.
«Человек»
Дума
Все творенья в божьем мире
Так прекрасны, хороши!
Но прекрасней человека
Ничего нет на земли!
То себя он ненавидит;
То собой он дорожит;
То полюбит, то разлюбит;
За миг жизни век дрожит…
Даст желаньям ли свободу, –
Землю кровью напоит;
Буйной воле даст ли волю, –
Под ним море закипит.
Но изменятся стремленья,
Озарится светом ум, —
И своей он красотою
Всё на свете помрачит…
Большая заслуга Кольцова заключается в том, что он первый ввел народную песню в русскую художественную литературу, и этим сблизил народное творчество с духовной жизнью просвещенных классов русского общества, так долго отделенных от народа историческими обстоятельствами.
«Цветок»
Природы милое творенье,
Цветок, долины украшенье,
На миг взлелеянный весной,
Безвестен ты в степи глухой!
Скажи: зачем же так алеешь,
Росой заискрясь, пламенеешь
И дышишь чем-то, как живым,
Благоуханным и святым?
Ты для кого в степи широкой,
Ты для кого от сёл далёко?..
Не для крылатых ли друзей,
Поющих в воздухе степей?
Для них ли, в роскоши, семьями
Румяной ягодой, цветами,
И обаяньем для души,
Вы, травы, зреете, в тиши?
О, пой, косарь! Зови певицу,
Подругу, красную девицу,
Пока ещё, шумя косой,
Не тронул ты травы степной!
«Песня»
В поле ветер веет,
Травку колыхает,
Путь, мою дорогу
Пылью покрывает.
Выходи ж ты, туча,
С страшною грозою,
Обойми свет белый,
Закрой темнотою.
Молодец удалый
Соловьем засвищет!
Без пути — без света
Свою долю сыщет.
Что ему дорога,
Тучи громовые!
Как придут по сердцу —
Очи голубые!
Что ему на свете
Доля нелюдская,
Когда его любит —
Она, молодая!
Песни Кольцова внесли в русскую литературу недостававшую ей освежающую струю простоты, правды и глубокого русского чувства. Этот спасительный поворот русской литературы на путь народности начался, конечно, еще раньше Кольцова, но, тем не менее, поэт принял в нем особое, самобытное участие.
«Две жизни»
Две жизни в мире есть:
Одна светла, горит она, как солнце;
В её очах небесный тихий день;
В сиянии — святая мысль и чувство;
Ее живая сила так роскошно
Звучит свободной и разумной речью.
И это — жизнь земного духа:
Долга она, как божья вечность…
Другая жизнь темна;
В её очах — земная грусть и ночь;
И спит она сном крепким и мятежным,
Таится мысль в её цветистых формах,
Но не звучит свободной речью;
Наклоннее во тьме она к молчанью.
И это — жизнь земного праха;
Кратка она, как блеск звезды падучей…
Песни Кольцова – действительно русские песни. Они одинаково понятны и сладостны всякому русскому сердцу, профессору академии также, как и простому пахарю. От них веет бодрящим воздухом степей и лесов. В них нет безнадежной тоски. Здоровым и радостным чувством жизни проникнуты все песни Кольцова.
***
«Жизнь»
Умом легко нам свет обнять;
В нем мыслью вольной мы летаем;
Что не дано нам понимать –
Мы все как будто понимаем.
И резко судим обо всём,
С веков покрова не снимая;
Дошло, — что людям нипочем
Сказать: вот тайна мировая!
Как свет стоит, до этих пор
Всего мы много пережили;
Страстей мы видели напор;
За царством царство схоронили.
Живя, проникли глубоко
В тайник природы чудотворной;
Одни познанья взяли мы легко,
Другие — силою упорной…
Но всё ж успех наш не велик.
Что до преданий? — мы не знаем.
Вперед что будет — кто проник?
Что мы теперь? — не разгадаем.
Один лишь опыт говорит,
Что прежде нас здесь люди жили, —
И мы живём — и будут жить.
Вот каковы все наши были!..
***
Не шуми ты, рожь,
Спелым колосом!
Ты не пой, косарь,
Про широку степь!
Мне не для чего
Собирать добро,
Мне не для чего
Богатеть теперь!
Прочил молодец,
Прочил доброе,
Не своей душе —
Душе-девице.
Сладко было мне
Глядеть в очи ей,
В очи, полные
Полюбовных дум!
И те ясные
Очи стухнули,
Спит могильным сном
Красна девица!
Тяжелей горы,
Темней полночи
Легла на сердце
Дума черная!
***
«Мир музыки»
В стройных звуках льются песни
Гармонической волной;
По душе волшебной ходят
И проходят с быстротой.
Полечу я вслед за ними;
Погружуся в них душой;
В очарованном забвеньи
Позабуду мир земной.
Сколько звуков, сколько песен
Раздалося вновь во мне!
Сколько образов чудесных
Оживилось в вышине!
Между них она, младая,
Заблистала красотой!
Чистой пламенной любовью
Озарился мир земной…
Улетайте ж в небо, звуки,
Сокрывайтеся вдали!
Здесь я с нею, здесь я счастлив —
Любо жить мне на земли!