Жили-были мужик да баба. Жили они бедно. Не было у них ни хлеба, ни дров, ни денег. Вот пошел раз мужик в лес за дровами. Видит — стоит, такая кудрявая да зеленая — прямо заглядишься.

— Срублю ка, — говорит мужик, — эту липу.

И стал топором тюкать.

А липа задрожала и вымолвила человеческим голосом::

— Не руби меня, мужик, проси у меня, чего хочешь, все тебе дам.

— Чего же мне? — сказал мужик. — Дровец вот надо.

— Иди домой, будут тебе дрова, — сказала липа. Пришел мужик домой, глядь — а возле избы целая сажень дров навалена.

Обрадовался мужик, позвал старуху.

— Гляди-ка, дровец-то сколько.

Старуха даже руками всплеснула:

— Когда это ты столько натаскал?

— Да это не я, а липа.

И рассказал жене про чудесную липу. Старуха выслушала и рассердилась.

— Нашел, что просить — дровец. Дровами ведь сыт не будешь. Попросил бы лучше муки. Последнюю горстку вчера замесила.

Взял мужик топор, пошел опять к липе.

— Вот что, — говорит, — дровами сыт не будешь. Ты мне муки дай, не то рубить буду.

Шевельнула листьями липа и сказала:

— Иди домой , будет у тебя мука.

Пришел мужик домой, заглянул в закрома, а там полно муки насыпано. Никогда у мужика столько муки не было.

Позвал он жену и сказал ей весело:

— Ну, старуха, пеки теперь пироги, сколько хочешь. Гляди-ка сколько!

Поглядела старуха, нахмурилась и стала мужику выговаривать:

— Эх ты, недогадливый, напросил муки. Лучше бы денег попросил. На деньги все купить можно, а муку еще продавать вези.

— Не даст липа денег, — сказал мужик. — Откуда у липы деньги

— А ты ей топором пригрози. Коли дров да муки дала, так и денег даст.

Пошел опять мужик к липе, топор за поясом лежит. Вынул топор, замахнулся и говорит:

— Давай, липа, денег, а то рубить буду.

Опустились веточки у липы, вымолвила она покорно:

— Иди домой, будут у тебя деньги.

Пришел мужик домой, а старуха уже сидит за столом, деньги считает. Червонцев целая куча навалена. Считали, считали они — и сосчитать не могли, так много денег.

Собрала старуха червонцы в сумку да и в сундук положила, сундук на замок заперла, а у самой лицо темное, руки дрожат, на окна да на двери поглядывает.

— Как нам теперь и быть, не знаю. Проведают лихие люди, что у нас денег много, придут и отнимут. Поди к липе, пускай она сделает так, чтобы нас люди боялись.

— Да как же она это сделает? — вымолвил мужик.

— Да уж сделает. Иди.

Не хотелось идти мужику к липе, однако старуха погнала. Пришел, а липа стоит зеленая да кудрявая — прямо загляденье. И уж не с угрозами, а с просьбой вымолвил мужик:

— Так и так, мол, сделай, липа, чтобы нас люди боялись. А то не уберечь нам свое богатство.

— Ладно, — сказала липа, — будут люди бояться.

Пошел мужик домой, все думает, как это их люди будут бояться, да на пороге споткнулся, упал и сделался медведем. Ревет, головой мотает, на задние лапы становится.

Старуха увидела, испугалась, хотела убежать, да упала и тоже стала медведицей.

От них то и медведи пошли.